On that September/Log 01

GM: 19 января 1955 года. Среда, и город уже устал работать, но до выходных еще два дня. Впрочем, в Новом Орлеане всегда были и будут те, кому распорядок дня рабочих и служащих - не указ. Бледный предполуденный свет робко заглядывает в окна второго этажа сквозь мутный фильтр мелкого дождя. На первом этаже, в звукоизолированной студии, сейчас работает дневная смена радио WSNC, а ночная команда разбрелась по жилым помещениям домика на авеню Сент-Клод: кто-то разогревает подсохшие остатки вчерашней пиццы на двухконфорочной газовой плитке, кто-то отсыпается с ночного эфира, а кто-то курит под навесом веранды, поглядывая на стылый пейзаж, - черные перила жирно блестят от летящих сверху капелек, слишком мелких, чтобы их было видно в лужах. На улице ни души; запах сырости и рыбы из соседнего магазина не перебивается даже сигаретным дымом. Весна ещё далеко за горами - зябко, градусов 12, и хочется вернуться в дом, забраться под вытертые до ниток клетчатые пледы, раскиданные на старых кожаных диванах в гостиной, и ждать, пока у кого-нибудь хватит милосердия сварить в большой алюминиевой "моке" кофе на всех.

Можно бы так и сделать, а можно было бы и вообще не просыпаться в такую рань (одиннадцать часов!), но Джонни уже нетерпеливо поторапливает друзей - это он всех разбудил, чтобы собрать совещание для Важной Новости. Несмотря на стылую недружелюбность зимнего дня, Джонни полон оптимизма и человеколюбия - он даже сварил кофе, чтобы на его горьковатый тёплый запах все побыстрее собрались, и разливает его в разномастные щербатые чашки. Он так невыносимо бодр, что вода, кажется, вскипела не на плитке, а на одной его кипучей активности.

GM: - Ну вот, и этот Монтано - Сонни Монтано, у которого свой ночной клуб, и свой глянцевый журнал, и ещё куча всего, - поймал меня вечером в "Знаменитой двери", ну, знаете же этот джаз-клуб, и спрашивает, мол, как там твоё шоу. И смотрит ещё напряжённо так, явно не из вежливости спросил, а ведь про него говорят, что дела у него уже год как не фонтан, так что я ему сказал, что всё у нас в полном порядке, - Джонни отхлебнул кофе, дав товарищам паузу на оценить свою проницательность и деловую хватку.

Сэм: - Оптимистично.

GM: - В общем, этот Монтано сейчас раскручивает новый проект, он решил податься в меценаты и картинную галерею купил. И поскольку ему нужна реклама, он пришёл ко мне. Ну, то есть к нам! - кружка с поблёклым лиловым цветочком сделала приветственный круговой жест в сторону собравшихся. - Именно к нам, потому что, как он меня уверял, ему нужна сенсация. Бомба! Он хочет заказать не просто рекламные ролики, а серию "шокирующих репортажей", так и сказал.

Сэм: - А что рекламировать-то будем? Семь тайных загадок картинной галереи?

GM: Наслаждаясь эффектом, продюсер "Ночной волны" делает еще один глоточек кофе. - А у него уже есть тема для расследования, какой-то сумасшедший художник, который в этой галерее выставляется. По его словам, отъявленный псих и маньяк, но талантлив, на такую приманку публика клюнет и пойдет косяком. Или косяками? Не помню, как он сказал. Нам всего-то надо раскопать каких-нибудь странных или "жареных" фактов про этого талантливого психа, сочинить какую-нибудь захватывающую историю, и за каждый эфир Сонни нам будет выплачивать по... - кофепауза... - по сотне баксов каждому!

GM: покупательная способность 100$ - как нынешние $950, средний доход на семью - $3-5к.

GM: - М? Как вам? А если выйдет хорошо, он обещал ещё и сверху накинуть.

Сэм: - Не, ну звучит-то неплохо, тем более, что если он такой психоманьяк, то что-нибудь да найдётся, а уж раздуть из этого слона, я думаю, проблем не составит.

GM: Отставив чашку на покрытый клеёнкой стол, Джонни пододвигает к себе белую фарфоровую пепельницу. - Как это обычно бывает с маньяками и психами, от художника этого только и есть, что псевдоним да название галереи, в которой он выставляется. Картины он свои подписывает: "Схема". Я, правда, так и не понял, может это не псевдоним вовсе, а картины у него схемами называются? От этого современного искусства всего можно ждать.

Сэм: - Не, ну, какой-то след-то он должен оставлять, не из воздуха же картины в галерее появляются. Хотя нам ничего не мешает заявить, что таки да, из воздуха.

Джек: - Конденсируются на холст?

Сэм: - При помощи сатанинских ритуалов.

Джек: - Или вуду.

GM: - Вам видней, - смеётся Джонни, воюя с отсыревшими картонными спичками, - я так и сказал Сонни, что наши ребята профессионалы своего дела. Вы ведь это обставите как-нибудь посенсационнее, не впервой, да? Сонни намекал, что премиальные предполагаются за разоблачение тайн, раскрытие личности, всё такое. Народ нынче, говорит, на это хорошо идёт.

Сэм: - Народу только дай скандальчик какой обмусолить, да фактик жареный в пивнушке перетереть.

Джеймс: поставил на столик кофейную чашку, чтоб не мешала жестикулировать донося свою мысль. - Совсем выдумку быстро опровергнут, нужно базироваться на фактах, в первую очередь нужно сходить в саму галерею, посмотреть, фотографии сделать, поговорить с персоналом. Обязательно найдется история, или хотя-бы достаточно фактов для правдоподобной спекуляции.

Джеймс: закончив жестикулировать, хмуро берет чашку

Джек: - Да, сходите, посмотрите, заодно разомнётесь и свежим воздухом подышите. А я, так и быть уж, посижу тут в затхлости и послежу за оборудованием...

Сэм: - Ты бы поосторожней с этим, можно же и жиром заплыть совсем. Девчонки любить не будут.

Джек: - Вот сразу видно человека, который никогда всякие усилители и передатчики не тягал и антенны с кабелями для них не разворачивал...

Сэм: - А зачем ты их по студии тягаешь?

Джек: - Ну так лампы менять надо, от пыли чистить.

Сэм: - С полной сборкой-разборкой?

Джек: - С нашим оборудованием лучше его лишний раз перебрать, чем потом во время эфира носиться, как поджаренный.

Сэм: - Тебе виднее.

Джеймс: отставляет уже пустую чашку и тянется за газетой и явно некоторое время пытается сформулировать мысль.

Джеймс: - Я ведь правильно понимаю, что нам будут платить именно за каждый эфир по 100 баксов, а не за день расследования?

Джек: - Хммм, предлагаешь вещать об этом днём и ночью?

Джеймс: - Нет, меня в этом деле смущает вот какая вещь, как вести расследование если мы каждый или почти каждый день будем извещать о его ходе всю округу, буквально по радио.

GM: Победив спички, Левин отбрасывает картонку на середину стола, с наслаждением закуривает и откидывается на спинку диванчика. Ему не хватает для полноты картины еще тамблера с бурбоном в свободной руке, но ещё рано, слишком рано. - Да, уговор был "за каждый эфир", я предупредил Сонни, что сбор материала может занимать несколько дней. Он знает нашу частоту; сказал, что будет ловить наши передачи.

Джек: - Можно менять имена и названия, чтобы никто не догадался.

Джек: - Или использовать кодовые обозначения для большей интриги.

Сэм: - И получать кодовые деньги.

Джек: - У людей будет больше интереса нас слушать, пытаться угадать, что это на самом деле, ждать великого срыва покровов...

Джеймс: - А аванс нам дали? Давайте накопаем сразу до конца и потом уже выпустим столько эфиров на сколько сможем размазать историю. Я договорюсь в газете, о редакционном задании себе и мы туда тоже циклом статей ударим.

Сэм: - Может у Сонни поинтересоваться на этот счёт предварительно?

Джеймс: - Ну по старой, взаимовыгодной схеме, "Новая волна" получает эксклюзивный материал в вещание, а "Вечерний Нью-Орлеан" выходит через сутки-двое с детальной статьей, мои фотографиями и ссылкой на нашу радиостанцию как источник.

GM: - Задаток полтинник на всех, в порядке обеспечения накладных расходов, всего-то, - Джонни с сожалением прищелкнул языком, стряхивая столбик пепла. - Отличная идея про газету, Джим! Я, пожалуй, отзвонюсь Сонни и вытребую под это дело ещё аванс и прибавку к сумме сделки.

Джеймс: - Я завтра попробую выбить с редактора задание и может даже мелочь какую дадут на накладные расходы. Дней 5 у меня до сдачи статьи точно будет. черкает в блокнотик, чтоб не забыть.

Фрэнк: Держа в левой руке вонючую зеленоватую сигару, запускаю в густую и кудрявую шевелюру правую. - Мне вот что непонятно. Почему этот сверяюсь с блокнотом Сонни так уверен, что на художника найдётся компромат? Не сам ли он автор компромата?

Фрэнк: - Что мы вообще знаём об этом Сонни?

Фрэнк: - Просто странно звучит: дела не фонтан, хочет вернуться в строй благодаря меценатству. Кто в наш век встал на ноги, благодаря меценатству?

GM: - Да, я тоже подумал, что это странно... Но уточнять у него не стал! Левин разводит руками со смехом. - От него можно всякого ожидать! Вполне может статься, что он уже позаботился заранее об успехе сенсационного разоблачения, ну а нам грех упускать возможность погреть от это дело руки. Мужик он известный в шоу-бизе, авторитетный, криминальных всяких дел сторонится, но это не значит, что их на самом деле у него нет, это же Новый Орлеан...

GM: - По меньшей мере, всякие запрещенные вещества в его ночном клубе достать можно, как и во всех прочих ночных клубах.

Фрэнк: - С людьми, от которых всякого можно ожидать, надо связываться с максимальной осторожностью.

Фрэнк: - Сразу соглашаться на такие предложения от таких людей точно не стоит. Может быть, мы с Джимом с ним побеседуем перед принятием решения?

Фрэнк: - Просто зададим пару вопросов.

Сэм: - Интервью у него возьмите.

Фрэнк: - Интервью это страшно и официально. А тут мы просто поговорить о том о сём.

GM: - Да брось, Фрэнки, речь идёт о художниках! - беззаботно отмахнулся Джонни, - Что они тебе сделают, затыкают кисточкой?

Фрэнк: Выдыхает густое облако вонючего табачного дыма. Сигару явно крутили не на бедре кубинской девственницы.

Джеймс: - Даст нам комментарий, поговорим много, в статью вставим полторы строчки.

Фрэнк: - Ха, художники! Агостино Тасси изнасиловал дочь своего друга и убил друга и спустил его труп по реке.

GM: - Да ты что? Вот это материальчик... Ну смотрите сами, - посерьёзнев, - влипнуть в какое-то тёмное дельце действительно не хочется. Попробую договориться о встрече, но он мужик очень занятой, попасть к нему трудно.

Фрэнк: Попыхивает колечки дымного рака в помещение. - Встретиться можно и случайно. Главное разведка и подготовка.

GM: - Хммм... - сузив глаза, Джонни проницательно уставился в облако дыма, из которого доносится голос Фрэнка. - Пожалуй, можно попытаться поймать Монтано под вечер в его клубе "Газлайт". Но будьте осторожны, не нарвитесь на его неудовольстве! Жаль будет, если сорвется такая сделка.

GM: - А галерея, где кормится этот Схема, а теперь и Сонни Монтано, называется "Арт-склад", она в бывшей складской промзоне на набережной. Warehouse District

Фрэнк: - Сделка сорвётся только в том случае, если игра не стоила свеч изначально. Постукивает средним и вторым пальцем по темени. - Мы с Джимом парни дружелюбные.

Джеймс: записывает

Фрэнк: - Ну что же, Джим, идём на танцы?

Джеймс: - Если у нас получится нарыть хороший материал, то что с Сонни Монтано, что без него он пойдет в эфир и в газету. Будет конечно не так выгодно, но без штанов не останемся.

Джеймс: - С танцами мы всегда успеем, сначала лучше сходить в галерею, причем раза так два, чтоб ничего не упустить. Один раз как посетители, осмотреться, например сегодня, второй раз завтра, уже официально, схожу как журналист "Вечернего Нью-Орлеана".

Джеймс: переворачивает страничку блокнота

Джеймс: выразительно смотрит на Джонни и улыбается. - Чеки за билеты брать или сходить на свои?

Фрэнк: - А что если нам скормили пустышку? Наводка от такого подозрительного типа как этот Сонни не стоит наших усилий, пока нет уверенность в его мотивации.

Джеймс: - Вот и узнаем. В любом случае, пару баксов мне за короткий обзор в колонку "куда сходить вечером" заплатят.

Фрэнк: - Вы, Джим, идите наслаждайтесь искусством. А я попытаюсь узнать побольше о заказчике.

Фрэнк: * а время там кстати какое?

GM: * сейчас 11 утра

GM: Поймав выразительный взгляд, Джонни вытаскивает из внутреннего кармана пиджака конверт, а из конверта - президента Гамильтона, 10-долларовую банкноту. - Это на культпоход в галерею. И еще две, машет ими в воздухе. - А это на ночной клуб, сильно не напивайтесь. Сколько вас пойдет?

Джеймс: Достает пачку филип морриса, неглядя выбивает из неё сигарету и закуривает.

Джеймс: - Пусть Френк сходит сегодня сам. Официально он не сотрудник ни газеты, ни Новой Волны, если они с Сонни не подружатся, мы всегда сможем отрицать причастность. Потому что Френк нам друг, но 100 долларов, это 100 долларов.

Джеймс: улыбается

Джек: - А он, кстати, входит в эти "каждому"?

Сэм: - Проведём по документам как подносчика микрофонов.

Джеймс: - Оператор дым машины. косится на сигару

GM: - А это как мы скажем, - улыбается Джонни, - заказ мой, а не на WSNC, деньги будут в конверте, так что можем и включить его в смету. Или не включать, если вы хотите, чтобы он действовал, как это говорится... инкогнито.

Фрэнк: В переговорную прибегает бассет-хаунд по имени Собака. Чешу его за ухом.

GM: - И тебя включаем в смету! - обращается к Собаке ваш антрепренёр, всё так же лучезарно улыбаясь. - При любом раскладе, думаю, гонорар поделим поровну на всех, как обычно, мы же команда. Согласны?

Джек: - Зачем менять то, что работает?

Сэм: - Конечно.

Джеймс: оценивает дистанцию до пепельницы и благоразумно стряхивает пепел в свою уже пустую чашку

Джеймс: - И гонорар и расходы, как всегда.

Ринго: под пледом на угловом диване зародилось шевеление. оно вспухло, застонало, и разродилось влажным шлепком аморфного пузыря водной горелки об грязный пол.

Ринго: вслед за водой показалась голова, лохматая, отёчная и истерзанная.

Ринго: - Кофе ещё есть? - произнесла она хрипло свои первые слова.

Сэм: молча наливает и суёт чашку под нос страдальцу.

Ринго: тем временем освоил держание головы вертикально, а при виде живительного напитка начал выпрямляться всем телом.

GM: - Доброе утро! - Левина не смущает полное несоответствие сказанного окружающей действительности

Ринго: - Доброе. прокашлялся, вернул голосу профессиональную ровность Вы там в галерею собрались, я туда тоже хочу.

Ринго: длинная фраза со сложной артикуляцией затронула стекающий на щёку фингал, лицо непроизвольно сморщилось в ту сторону.

Сэм: - Сам доберёшься или подвезти? хмыкнул Ты только фонарь замажь, а то еще фараоны штрафанут за установку освещения в неположенном месте.

Джек: - Как же он тогда будет нести людям свет и радость в эти тёмные времена?

Сэм: - Тебе определенно надо чаще выходить на улицу - тёмные времена закончились лет как девять назад. Мы живём в светлых.

Джек: - Если это светлые, тогда я точно лучше с оборудованием посижу.

Джеймс: - Все познается в сравнении.

Джеймс: - Тебе бы тоже не мешало проветриться.

Джек: - Если бы кто-то так не дымил, то и проветриваться не надо было бы.

Джеймс: смотрит сначала на сигарету в своей руке, потом на сигару Френка и пожимает плечами.

Джеймс: - Дым в нашей работе - издержки профессии, вступай в профсоюз и требуй компенсаций. А я про тебя и твою борьбу в газете напишу.

Джеймс: делает пальцами "кадр" на радиотехника.

Джек: - Угу, может сразу книгу про мою борьбу напишем? Надо название только придумать - что-нибудь короткое, простое, но в то же время интригующее...

Сэм: - "Разгоняя дым"?

Джеймс: - "Вред холодного копчения в радиотехнике"

Сэм: - Интриги нет.

Джек: - Напомни, для какой газеты ты пишешь. "Вестник электроники"?

Джеймс: Берет со стола "Вечерний Нью-Орлеан" и показывает.

Джек: - Странно, я там похожих заголовков не встречал.

Сэм: - Гордись - для тебя эклюзив напишет!

Джеймс: - Хорошей истории - хорошие заголовки.

Джеймс: - "Местный радиотехник обвиняет сигаретный дым в потере сна, аппетита и потенции. Представители табачных компаний отказались от комментариев. Леденящие душу подробности и фото на 5 странице."

Ринго: - Про сигаретный уточнять не обязательно. Таинственный дым.

Ринго: выудил из-под пледа мятый источник дыма, чиркнул зажигалкой, и поддал тайны.

Сэм: - "Фиолетовый Дым Смерти или Угроза с Юпитера".

Джеймс: - Таинственный дым не так страшен, а сигаретный пугает, заставляет с подозрением смотреть на то что ты куришь и подозревать нехорошее.

Джеймс: - Выпусти такой материал и толпы иппохондриков тут же найдут у себя такие же симптомы.

Сэм: - Как бы не пришлось ждать стаи костоломов от Филип-Морриса после такой статьи.

Джек: - Он надеется, что они ему заплатят за статью-опровержение.

Джеймс: - Года два назад, где-то в Техасе вышла статья про опасность свинца в клее для обоев. Там даже волнения были, чуть до суда линча не дошло, толпа хотела обойный заводик сжечь, потом уже выяснилось что свинец этот в клее не применяют с конца 18 века.

Джеймс: - Наш редактор любит вспоминать этот случай, как пример того, как не нужно писать.

Ринго: задумчиво и протяжно затянулся, почесал свежесбитые костяшки правой руки.

Ринго: - Вот именно. У скандала две стороны. Плюс, нам нужно ауру мистицизма удержать.

Ринго: - Иначе заказ на художника мы не впарим.

Джеймс: - Хм, а такой вопрос еще, насколько для этого Сонни вообще характерно вот так резко удариться в меценатство?

Джеймс: - И заодно, какой наш план действий если мы внезапно раскопаем на самого Сонни компромат в процессе расследования? Уж больно эта вся история с галереей похожа на какой-то хитрый вариант ухода от налогов. Если мы вдруг такое раскопаем, наш благодетель и заказчик может решить выплатить нам полагающееся деревянными макинтошами и бетонными башмаками.

Сэм: - Ну, закопай там где взял и вся недолга.

GM: - Да как тебе сказать, - Джонни задумчиво потыкал окурком в пепельницу. - Вообще этот Монтано много чего перепробовал на своём веку. И студия у него была, и журнал, и ночной клуб. Поэтому я не удивился, когда он мне про галерею рассказал. С другой стороны... Бросив сочувственный взгляд на всё ещё перекошенного Ринго, шоу-бизнесмен подтянул к себе кофейник и заглянул внутрь, словно бы прикидывая, не сварить ли ещё, раз уж разговор затягивается. - Налоги? Думаешь, хочет списывать суммы на покупку великих шЫдевров? Может статься, что и так. Но мне показалось, что он.... как сказать. Торопится, что ли. Есть какая-то срочность в этом всём. Я так это понимаю, что он вложился и скорее хочет отбить денежки, потому что другие доходы падают. Хотя, чёрт его поймёт... Надеюсь на вашу проницательность.

GM: С предложением по компромату Джонни искренне согласен: - "Шокирующий" материал для отвлечения внимания выпустим, и он успокоится.

Джеймс: - Я слышал от ребят, ведущих у нас финансовую колонку, что списывать большие суммы на покупку "шедевров" это только один из способов дурить голову налоговикам, но да, общая мысль именно такая.

Джеймс: делает пометки в блокноте

GM: - Ну и славно, вы знаете, что делать. Джонни, решительно хлопнув себя по колену, оторвал зад от дивана и сделал ещё кофе, вчерашняя пицца в разогретом виде оказалась вполне ничего, морось истончала, тюлевой кулисой приоткрыв перспективу с толком проведённого вечера, и жизнь, кажется, стала худо-бедно налаживаться. Пора было делать великие дела.

GM: Погрузившись в комфортабельный автомобиль, надёжно (в основном) укрывающий от сырости и непогоды, команда слаженно закурила, взревела мотором и помчалась, ведомая Сэмом, вдоль изгиба Миссисипи, мимо цветных креольских домиков Мариньи, мимо Французского квартала с кручёными чугунными перилами лестниц и балконов, по краю Сентрал-Бизнес-Дистрикт к бывшей промзоне складского района.

Джек: помахал вслед отъезжающей культурологической экспедиции и отправился на заслуженный отдых перед новой сменой.

GM: В галерее небогато, негламурно, но во всем сквозит особая визуальная тщательность, которую язык не повернется назвать красотой и про которую говорят туманно: "эстетика". На чёрной маркизе над входом в здание бывшего пакгауза надпись: "Арт-склад" - но могла бы быть "оставь надежду", настолько суровым авангардным снобизмом веет от кирпичных стен снаружи и стерильной побелки внутри. Тихо, пусто, но обитаемо. Два просторных зала, как и положено, увешаны разноцветными прямоугольниками картин, в середине на белых крашеных постаментах расположились скульптуры: почти как в музее, только ничего не понятно, а табличек с пояснениями нет. В конце последнего зала за тёмной занавеской - движение и запах табака.

Джеймс: Оплатив всем билеты, доплачивает себе за билет с правом делать снимки, после чего отходит от товарищей и начинает тщательно осматривать картины и щелкать их на свой фотоаппарат.

GM: Картины, которые попадаются под беспристрастный объектив Джеймса, выглядят достаточно непонятно. При желании, в них можно найти скрытый смысл. А при другом желании - обозвать мазней.

Джеймс: Сфотографировав все, картины на оставшиеся в пленке кадры делает общие планы галереи, стараясь незаметно захватить в кадр и посетителей.

Ринго: после холодного душа и облачения в свой второй, более свежий костюм, смог приобрести игриво-богемный облик, скорее подчёркиваемый, нежели нарушаемый заплывшей скулой.

Ринго: хожу по выставке, раскидываю инвестигационную культуру на сами произведения, пока что в качестве эксперимента пытаюсь интуитивно выделить из них те, ради которых нас сюда пригласили.

Ринго: параллельно присматриваюсь к зрителям, авось ассес хонести или ещё какой-нибудь коммуникационный инсайт прорежется в плане того, с кем можно потереть о чём-то содержательном.

GM: Картины в галерее представляли собой замес из новых и ещё не популярных течений, не приобретших ещё устоявшуюся художественную и материальную ценностью на рынке. Здесь не было ни экспрессионизма, ни кубизма, уже популярных и удостоенных места в крутых галереях и музеях, - зато были какие-то коллажи, сочетание разных техник, вкрапления постеров и журнальных вырезок, деконструкция каких-то рекламных образов, яркие цветные пятна, местами вообще что-то похожее на детские рисунки пятернёй...

GM: Рассматривая подписи в уголках картин, Ринго приметил одну, где чёрточки складывались в что-то похожее на "схема"

GM: Зритель в галерее был ровно один. Бородатый, в черном берете, красном шарфе и тельняшке, и тощий как телеграфный столб, он глубокомысленно торчал у одного из коллажей, сунув руки в карманы узких брюк и склоняя голову то на левый бок, то на правый. Вид деловитой делегации с фотокамерой его несколько фраппировал, и он с негодующим видом принялся продвигаться к выходу, явно не радуясь нарушению своего единения с искусством. Похоже, что в это время дня (а может, и в любое) такой наплыв посетителей был тут редкостью, и в ответ на щелкание джеймсова фотоаппарата из-за тёмной занавески в самой глубине высунулась голова. Не в берете, но с трубкой. Вслед за головой потянулось туловище в чёрной шерстяной водолазке. - Добрый день? - сквозь зубы и мундштук удивлённо осведомилось туловище, явно почуяв профессиональной головой интерес более чем праздный со стороны посетителя с камерой. - Заинтересует что-то - обращайтесь.

Джеймс: Джим тут же фотографирует голову с трубкой и оставив камеру болтаться на ремне, с ловкостью фокусника извлекает из сумки блокнот. - Конечно, "Вечерний Нью-Орлеан", меня зовут Джим, расскажите пожалуйста про картины, и историю этого прекрасного объекта местного искусства. Формирует на лице самый искренний профессиональный интерес.

GM: - Оу. - удивление на лице галериста сменилось пониманием, затем радостью. - Ооооу! Охотно, охотно. Он выдвинулся из-за портьеры целиком, обнаружив в себе что-то нескладное. Водолазка явно не шла к слаксам, к трубке просилась борода, а не аккуратная клерковская прическа. - Я Эдвард Гейтс, очень приятно. В нашей коллекции вы можете видеть интересные образцы в стиле нео-дада, лирическая абстракция, хард-эдж. Это всё произведения художников Нью-Орлеана, молодых, талантливых людей. Нашей галерее уже более пяти лет. В девятнадцатом веке на этом месте был склад пеньки, а в начале нашего столетия было построено здание канатной фабрики, с высокими потолками и большими окнами, - тоном профессионального экскурсовода вещал Эдвард, медленно ведя Джима по экспозиции и плавными жестами указуя на описываемые объекты, - по окончании великой депрессии в районе началась джентрификация, и стал формироваться культурно-художественный кластер, где и открылась наша галерея после войны. Однако Арт-склад представляет некоммерческое искусство, и мы рады любой меценатской помощи.

Джеймс: - Очень, очень интересно, а что вы можете рассказать про художников, которые тут выставляются? Нашим читателям будет крайне любопытно знать о успехах локальных талантов, планируемых экспозициях, и конечно же о картинах, если вам не сложно, я готов выслушать о каждой картине отдельно. Я не знаю что пойдет в номер, но чем больше материала мы соберем, тем лучше! - И станьте вот тут пожалуйста, чуть правее. Спасибо. Делает фото Эдварда на фоне галереи.

GM: Эдвард стал под свет и с удовольствием принял несколько задумчиво-академичных поз на фоне особенно депрессивного коллажа. - Художники... ну... эм. - Я тут, собственно, недавно, - после небольшой паузы сознался он, - всего месяц назад пришел сюда работать, когда Арт-склад выкупил мистер Монтано и назначил меня управляющим вместо прежнего владельца. Он также придумал продавать здесь билеты за вход. Я еще не успел познакомиться со всеми нашими авторами и изучить все картины досконально, но вы можете взять интервью у местной богемы в кафе "Пруст", там проводятся регулярные... ммм... как сказать... творческие вечера, да. Развернувшись к ближайшей картине (коллаж с какими-то бензоколонками), Эдвард морщит лоб, словно что-то припоминая, и пускается в пространное рассуждение о деконструкции абстракции. Видно, что этот текст ему дается сложнее, чем речёвки про джентрификацию и меценатскую поддержку.

Джеймс: Быстро записывает все в блокнот. - Огромное вам спасибо, вы прямо кладезь полезной информации, вы мне очень помогли. А не подскажете кем был прежний владелец Арт-склада?

GM: - О, это интересная личность, известен под именем папаша Байетт. Он вам тоже понадобится для материала? Я, к сожалению, не знаю как его найти, у меня есть только телефон для срочных вопросов. Насколько я знаю, у них с мистером Монтано что-то не сложилось в плане сотрудничества, поэтому он здесь не появляется, и я еще с ним не общался. - А скажите, Джим, неужели у читателей Вечернего Орлеана сейчас возникает интерес к таким маргинальным формам искусства? Эдвард выглядит немного взволнованным: наверное, беспокоится о том, чтобы произвести хорошее впечатление на журналиста. * можно попытаться потратить что-нибудь социальное и получить special benefit (допинфу)

Джеймс: - Я сейчас разрабатываю цикл статей о малоизвестных культурных объектах нашего города. К сожалению не могу сказать когда выйдут эти статьи, может завтра, может через месяц, мы к сожалению, очень зависим от капризной природы новостей и свободного места в колонках. Но будьте уверены, дружище, "Вечерний Орлеан" читают очень разные слои населения, с очень разными вкусами, и все материалы, которые я тут собираю, уж точно не пропадут даром. Даже если мой цикл статей не примут в редакции в самое ближайшее время, то хорошо подготовленный материал про ваш Арт-Склад, с его историей, качественными фотографиями и вашими ценными, Эдвард, комментариями будет будет выделяться среди одноликих джаз клубов и всегда иметь хорошие шансы в борьбе за место в колонке "Афиша", а то и за место на второй-третьей полосе. Потому любые подробности чрезвычайно важны! Ну вы и сами конечно же понимаете, мы почти с вами коллеги в вопросе популяризации культуры среди населения. Доверительно улыбаюсь (и трачу 1 Assess Honesty).

GM: - Да, да, это всё очень нужно, - Эдвард вцепился в Джима как в соломинку, - я, признаться, не очень поверил в успех этого предприятия, ведь я раньше экскурсоводом в краеведческом музее работал, да и мистер Монтано сам не выглядит знатоком, трудно поверить, что мы сможем раскрутить такой проект... но он возлагает на него большие надежды. Особенно на художника под псевдонимом Схема, знаете ли, эта таинственная личность, отказывается встречаться с прессой, дилерами. Он пока не появлялся здесь, но я его с нетерпением жду. Мистер Монтано просил меня его немедленно уведомить, если вдруг он явится или принесёт очередную картину. Возможно, у мистера Монтано и есть какое-то художественное чутьё... Гид выглядит искренне озабоченным трудной и необычной задачей, поставленной перед ним. Джим для него - спаситель и мессия, луч надежды. Он готов к сотрудничеству и боится разочаровать босса.

Ринго меж тем завис перед депрессивным коллажем, подписанным тем самым таинственным псевдонимом. На первый взгляд, да и на второй, и на третий, картина выделяется лишь своим настроением. По манере, технике, выразительности она примерно такая же, как и соседние. Только мрачная.

Джеймс: - Таинственный, это очень интересно, а как его картины вообще попадают в галерею, если он их сам не приносит? Курьером? Расскажите больше, читатели такие истории обожают! Джим, попутно извлекает из кармана визитку и торжественно, словно правительственную награду, вручает её Эдварду: - И если вдруг что-то еще интересное узнаете, или вспомните, обязательно мне сообщите, тут номер телефона редакции, если меня на месте не будет, скажите чтоб передали ваше сообщение мне, там все подробнейше запишут. Все конечно же конфиденциально, если вы не хотите привлекать к себе излишнего внимания, и пожелаете быть анонимным источником. Заодно, давайте я вам, на память, пару копий ваших фото напечатаю. Загляните в редакцию через пару дней, адрес на обратной стороне, я оставлю вам пакет в приемной.

Джеймс: - Заодно, если что-то вспомните, сможете передать.

GM: - Благодарю, спасибо!.. Как приносит?.. понятия не имею... Может быть, подбрасывает? Или передаёт через агента... Ох, при мне пока его не покупали и не приносили, это всё было при предыдущем владельце, может, он вам больше подскажет. Эдвард благодарно принимает визитку и прячет поглубже в карман, как сокровище. Клянётся сообщать о всей новой информации, а также об анонсах грядущих мероприятий, фестивалей и экспозиций. Сходив в служебное помещение, возвращается уже без трубки, но со своей визиткой и не менее пафосно вручает её Джеймсу, - когда портьера отдёргивается, видно, что за ней небольшая, но светлая комнатка со столом, маленьким скромным сейфом и книжным шкафом, увешанная постерами и афишами. Тепло распрощавшись с гостем, он возвращается к себе, энергично потирает руки и ставит чайник на небольшую электрическую плитку.

Джеймс: Заглядывает за занавеску, заодно окидывает взглядом комнатку более внимательно. - Я совсем забыл спросить, а творческие вечера в этом кафе Пруст, они когда проходят, по пятницам?

GM: - Вдохновение не ведает дней недели и распорядка дня, - хмыкает Эдвард, набивая погасшую трубку, - Полагаю, что хипстеры и художники собираются как попало. Район тот неспокойный, так что я там не бываю, и на вашем месте я бы обзавёлся хорошей компанией для визита, даже в светлое время суток.

GM: В комнате ничего не бросается в глаза как странное: книги по искусству, афиши джазовые, чайник жестяной

Джеймс: Джим делает пометки в блокноте и кивает. - Понятно, спасибо.

Джеймс: Возвращаюсь в зал и подхожу к Ринго. - Так, я тут почти закончил, сейчас пойду отщелкаю вторую пленку, самого здания и улиц вокруг, потом в редакцию, выбивать задание на это все дело, проявлять снимки и сводить записи. Как закончу сверяюсь с часа, это ближе к вечеру будет, приеду в студию с копиями всего что есть. Если что-то срочное будет, вызванивайте меня из редакции я нарисуюсь куда надо.

Ринго: - Приятно смотреть, как профессионал работает с людьми.

Ринго: - Вы потом сегодня в клуб, заказчика щупать?

Джеймс: - Не знаю, возможно лучше чтоб Френк сам туда отправился, как минимум уже есть вопросы к мистеру Монтано о контактах прошлого владельца места, а мы прогуляемся в этот самый "Пруст", посмотрим на богему, ты с ними пообщаешься. - Кстати, как тебе картины, ты лучше меня в этом вопросе разбираешься.

Ринго: - Очень хотелось бы выдавить что-то про ветер сумрачных мистерий, от дуновения которого меня пробил озноб.

Ринго: - Было бы намного проще и интереснее так работать, во всяком случае.

Ринго: - Но нет, тайна на меня пока что глядеть отказывается. Просто некий творческий поиск людей, которые даже в свой кабак не могут без охраны сходить.

Джеймс: Джим хмыкает и подавляет улыбку.

Джеймс: - Ладно, я побежал. Если что, я у себя в редакции.

Ринго: - Глянь там у своих, что они знают про Байетта. Если это большой человек, то просто с улицы к нему не зайдёшь, но он одна из наиболее обещающих наших зацепок.

Джеймс: - Поспрашиваю.

Джеймс: Выхожу, фотографирую здание со всех сторон и с нескольких ракурсов, улицы к нему ведущие и все что привлекает мой интерес, вывески там, столбы, кирпичную кладку итд. После чего отбываю в редакцию, где сдаю пленки на проявку в лабу, (обязательно делаю пару лишних копий фоток самого Эдварда и оставляю в приемной), занимаюсь выбиванием редакционного задания, переписываю блокнотные закорючки в связную статью, а визитку Эдварда в раздел контакты своего ежедневника, заодно шастаю по редакции с чашкой кофе и сигаретой, общаюсь с коллегами на тему кто что знает про папашу Байетта и кафе "Пруст".

Ринго: * я могу припомнить какого-нибудь знакомого фиксера из деловых или околокриминальных кругов, к которому можно заехать на огонёк и узнать чонить про Байетта со своей стороны?

GM: * есть знакомый бутлегер, торгует пиратскими пластинками, знает и хипстеров, и наркодилеров, и темных личностей, и за прекрасное может разговор поддержать

Ринго: * отлично. тогда раз мы тут закончили, пусть сэм джима закинет в редакцию, а меня - к этому гражданину. заодно гляну не будет ли чем поживиться на ночные эфиры.